Госбезопасность участвовала в войне с книгами как прямо, изымая и запрещая литературу, так и косвенно – через давление на авторов и издания. ФСБ ничуть не отстает от своих предшественников.

Советские традиции

По мнению Николая Михалева, автора статьи «Русская эмигрантская периодика как инструмент формирования мирового общественного мнения», эмигрантская пресса с первых дней воспринималась большевиками как пропагандистское оружие в руках контрреволюционеров, которое способствовало формированию невыгодного для Советов общественного мнения за рубежом.

Однако новая власть не сразу пришла к запрету завоза эмигрантских изданий. Еще в середине двадцатых было возможно даже оформить подписку на эмигрантские издания в Советской России, и получать свежие номера прямо из-за границы.

На эмигрантские издания были подписаны даже партийные органы: в список попали такие газеты как «Руль», «Последние новости», «Новое время», «Голос России», а также журналы «Социалистический вестник», «Русская мысль», «Современные записки» и «Новая русская книга». 

Многие советские центральные СМИ, такие как «Известия», «Правда», «Беднота», «Печать и революция», вели особые рубрики, где печатались обзоры на эмигрантские книги и издания.

Большевики даже вели публичную полемику с эмигрантскими СМИ. Так, 23 февраля 1927 г. заместитель наркомвоенмора И.С.Уншлихт, выступая в Большом театре на заседании по случаю 9-летия Красной Армии, спорил со статьей о «военизации» меньшевика Ф. Дана в № 2-3 «Социалистического Вестника». Дан, услышавший это выступление по радио, описывает заочный диалог Уншлихта с меньшевиками в мартовском номере журнала (№ 5-6): «[Уншлихт] Цитирует … мою статью о «военизации».

Цель — подрыв экономической базы эмиграции

Запрет на эмигрантскую прессу вводился постепенно, и не для внедрения единомыслия внутри страны, а для экономического удушения политической эмиграции.

В ноябре 1926 года ОГПУ выступил с предложением запретить подписку на эмигрантские издания внутри страны (еще в 1925 году Отдел Печати ЦК РКП(б) разослал в торгпредства СССР директиву о запрете каких-либо сделок с эмигрантскими издательствами, включая приобретение книг). В письме в Секретариат и Отдел Печати ЦК ВКП(б) зампред ОГПУ Николай Ягода и начальник Информационного Отдела (ИНФО) ОГПУ Алексеев утверждали, что у эмигрантской периодики очень слабая экономическая база, и она выживает в основном благодаря подписке. «По имеющимся в распоряжении ОГПУ сведениям, ряд заграничных белоэмигрантских изданий, имеющих за границей небольшой тираж, поддерживают свое существование, главным образом, благодаря платному распространению их изданий по преувеличенной расценке в СССР».

В конце 1926 г. ЦК ВКП(б) принял решение запретить всем парторганизациям и советским учреждениям «самостоятельную подписку белоэмигрантских периодических изданий» на 1927 г.

Однако интерес партии к эмигрантской прессе никуда не исчез, и 23 января 1927 г. Информотдел ЦК приступил к регулярному выпуску сводок белоэмигрантской прессы – однако уже как секретный документ. Через три дня после начала выпуска сводки Секретариат ЦК ВКП(б) утвердил «список лиц и организаций на получение ими сводок белоэмигрантской прессы». Сводку решили рассылать «по списку адресатов, получающих стенограммы ЦК, со включением в него лиц и учреждений, получавших ранее белую печать, возложив рассылку сводок, как секретный материал, на Секретный отдел ЦК».

Много лет спустя в своих мемуарах видный член сталинского правительства Анастас Микоян очень сетовал на запрет самостоятельной подписки на эмигрантскую прессу партийным органам на местах.

От запретов к спецоперациям

Ситуация с эмигрантскими изданиями обострялась по мере появления новых политических эмигрантов – на этот раз уже советской элиты, вынужденной покинуть страну.

В июне 1929 года вышел первый номер «Бюллетеня оппозиции» высланного из СССР Льва Троцкого. В нем говорилось, что цель издания — «обслуживать практическую борьбу в советской республике». Для Сталина и его тайной полиции это звучало как зловещее предупреждение: Троцкий фактически открыто объявлял о своих планах создать в России подпольную организацию, руководимую из-за рубежа.

Хотя «Бюллетень» представлял собой несколько страниц текста, отпечатанных в Париже на дешевой бумаге, Сталин посчитал, что он может представлять большую опасность для него. Он слишком хорошо помнил недавнюю историю: когда царский режим запретил открытую политическую деятельность, Ленин создал разветвленную подпольную систему для доставки в страну и распространения запрещенной партийной газеты «Искра».

С тех пор редакция «Бюллетеня» находилась в зоне постоянного внимания Иностранного отдела, который не стеснялся в методах: в 1938 году главный редактор «Бюллетеня» Лев Седов был убит агентами сталинской разведки во время операции по удалению аппендицита.

Система КГБ

В Советском Союзе КГБ был поистине вездесущей организацией. Как в мечте сумасшедшего бюрократа, всякий раз, когда возникала какая-то новая угроза советскому строю, для борьбы с ней КГБ создавал отдел или управление. Эта политика продолжалась несколько десятилетий. В результате к 1970-м гг. в КГБ существовали отделы, занимавшиеся практически всеми группами общества — от евреев и спортсменов до неформальной молодежи, включая фанатов рок-н-ролла и хиппи. Поскольку с проблемой эмигрантов советская власть столкнулась с первого дня своего существования, то для работы с ними госбезопасность множила все новые и новые подразделения — и так на протяжении более пятидесяти лет.

Эмигрантской прессой в КГБ занимались несколько подразделений. 

• Пятое управление КГБ (отвечало за противодействие идеологическим диверсиям и следило за инакомыслящими) отслеживало влияние эмигрантских публикаций на диссидентские круги. Кроме того, по линии борьбы с эмигрантами роль «пятерки» заключалась в сборе компромата на диссидентов, чтобы иметь рычаги давления на них в случае их переезда на Запад.
• В Первом главном управлении КГБ (разведка) служба «А», отвечавшая за дезинформацию за рубежом, — на сленге КГБ «активные мероприятия» — разрабатывала операции по компрометации видных эмигрантов, в том числе на основе материалов, собранных «Пятеркой».
• Четвёртый отдел Управления «K» (внешняя контрразведка) ПГУ рассовывал дезинформацию по эмигрантским СМИ: это делалось через агентов, внедренных в зарубежные эмигрантские организации, включая радиостанции «Голос Америки» и «Свобода». 
• Региональные управления КГБ охотились на экземпляры эмигрантских изданий и книг, которые удалось контрабандой провести в страну. Книги изымали килограммами — в 1978 году при обыске в Красноярске у диссидента Владимира Сиротинина изъяли более 50 килограммов литературы (согласно протоколу; красноярские чекисты измеряли книги «по весу»).

Новое время

ФСБ вернулась к практике ареста книг, изданных за рубежом, в декабре 2003 года. 

Первой попавшей под арест стала книга беглого офицера ФСБ Александра Литвиненко и историка Юрия Фельштинского «ФСБ взрывает Россию» о терактах 1999 года, в которых авторы обвиняли спецслужбу.

Тираж книги был отпечатан в Латвии, и 4.4 тыс. экземпляров везли из Латвии в Москву в фургоне. Получателем тиража было информационное агентство ПРИМА, которое собиралось распространить книгу через книготорговую сеть. 28 декабря вечером фургон с книгами выехал из Пскова в Москву. 29 декабря утром на посту ГИБДД на 111 км Волоколамского шоссе машину остановили сотрудники милиции для проверки в связи с операцией «Вихрь-антитеррор». Вся
партия книг была выгружена на посту ГИБДД. По словам водителя автомашины, с ним разговаривали сотрудники ФСБ, в частности следователь ФСБ, заявивший, что книги изъяты, как антигосударственная пропаганда. Водителя отпустили только вечером. Однако текст книги все равно оставался доступен всем желающим онлайн.

В 2011 году ФСБ заинтересовалась русским изданием нашей книги «Новое дворянство», которое первоначально вышло на английском языке. В типографию пришел запрос от московского Управления ФСБ с требованием предоставить информацию о том, кто заплатил за печать тиража русского издания.

В запросе за подписью врио нач. 2-го отделения 6-го межрайонного отдела УФСБ по Москве и области А. И. Сергеева на имя гендиректора «Чеховского полиграфического комбината» (то есть у типографии, напечатавшей книгу) содержится требование предоставить «данные на лиц, заказавших печать книги «Новое дворянство. Очерки истории ФСБ». Спецслужбе понадобились форма оплаты, реквизиты и расчетный счет — в связи со служебной необходимостью.

«Украинский» период

Новый всплеск борьбы ФСБ с изданными за рубежом книгами случился после 2014 года в связи с аннексией Крым и ухудшением отношений с Украиной. 

Сначала, в августе 2014 года, ФСБ провела рейды по книжным магазинам в аннексированном Крыму, в ходе которых изымались книги, в том числе книга крымского историка Гульнары Бекировой «Мустафа Джемилев: На протяжении десятилетий голос крымских татар не был услышан», вышедшая в 2014 году.

В следующем, 2015 году директор Библиотеки украинской литературы Наталья Шарина попала под расследование из-за 150 книг, изъятых в октябре 2015 года при обыске, в 25 из которых прокуратура заподозрила экстремизм и разжигание межнациональной розни. Книги были опубликованы на Украине, и только одна была включена в Федеральный список экстремистских материалов. Оперативную поддержку делу оказывала Федеральная Служба Безопасности. Шарина потеряла работу и находилась под домашним арестом до 2017 года, когда она была признана виновной и получила четыре года условно.

В том же 2015 году, когда началось дело против Шариной, в Краснодаре сотрудники регионального управления ФСБ изъяли в школе-интернате народного искусства для одаренных детей несколько десятков книг на польском и украинском языках, «рассказывающих о запрещенных в России националистических организациях».

***

В том же году российские цензоры вспомнили о книге Литвиненко — в июне 2015 года Роскомнадзор заблокировал доступ к тексту книги Фельштинского и Литвиненко «ФСБ взрывает Россию», вывешенной на сайте Юрия Фельштинского. 

В 2020 году российские цензоры снова вспомнили о книге Литвиненко — в ноябре Генпрокуратура потребовала от Роскомнадзора удалить с сайта «Новой газеты» выдержки из «ФСБ взрывает Россию», по решению суда Приморского края, поскольку ранее Генпрокуратура признала книгу экстремистской. Новая газета удалила опубликованные отрывки со своего сайта. (источник)

Agentura.ru 2022